Человек дождя [СИ] - Тери Сан

   Сопереживания?

   Никогда в жизни, никогда в своей грёбанной, паскудной, мудаческой жизни Изумо не стоял так близко к грани, испытывая острое желание пойти и удавиться. Может быть это будет правильно. Только так и будет правильно. Легче. Ему, Аллену, для них обоих. На что он надеялся? На что он надеялся изначально? Что они, смогут жить?

   Он принёс в жизнь Ренди одни несчастья и боль, уничтожив последнее, что в ней оставалось. А сейчас хотел бросить его сам. Нет, он не мог позволить себе поступить подобным образом, принимая и ощущая собственное содеянное на полную катушку, не мог бросить Аллена сейчас, позволить ему пережить собственное предательство снова.

   Жизнь прекрасна? Держись Аллен. Просто держись. Держи меня за руку, я буду держаться, вместе с тобой.

   - Отчего люди, не могут стать роботами, Рен? - спросил Изумо судорожно сжимая чужие плечи. - Роботами, которые ничего не испытывают, не ощущают, не чувствуют?

   - Наверное, потому что мы люди, - эхом откликнулся Аллен находясь в прострации.

   - Сердце болит.

   - Тогда почему нельзя выбросить сердце на помойку? Отказаться от него. Вытащил... и не болит больше. Никогда. Так просто. Выкинуть сердце.

   - Боюсь, тогда на помойку придётся выкинуть и нас...- шёпотом отозвался Аллен и прижал его к себе. - Всё будет хорошо, Киёши. Всё будет хорошо. Мы справимся.

   От этих слов хотелось завыть сильнее. Кого он в этом убеждал, его или себя?

   Впервые предупреждение Маэды, по поводу его опрометчивости имело смысл. Страшный, зловещий смысл.

   Он расслабился и повёл себя неосторожно, позволив Рену устроить знакомство со знаменитой художницей. Азуми сфотографировала его. Так нелепо, глупо. В ту ночь, когда он курил на балконе, эта чёртова баба, как заправский снайпер, взяла его на прицел собственной камеры. И выстрелила в голову, нарисовав детальный портрет. Для того, что бы продумать образ до мелочей ей не понадобилось много времени, всего лишь несколько встреч, несколько ничего не значащих встреч и трепотни, во время которой она пялилась на него с загадочным видом, а он ничего не заподозрил. Просто представить не мог, что у неё хватит ума пойти на это. Долбанутая грёбанная сучка, чёртов гений, ни в чём не повинная, слишком увлечённая собственными работами девочка, живущая в собственном мире разоблачения иллюзий. И вот одна из собственных истин, уничтожила её, оказавшись слишком реальной, что бы позволить такой правде быть. Девочка угодившая в чужие жернова, даже не узнавшая, за что с ней поступили так бесчеловечно.

   Он убил её тихо и безболезненно. Морен не подозревая дурного, открыла Ито дверь, запуская внутрь мастерской, на ходу болтая, наливая выпить, и рассказывая про сюрприз. Чувствовалось, что девушке не терпелось поделиться результатом, и она очень гордилась им. Её прямо распирало от самодовольства и особенного нетерпения свойственного творческим людям, после того, как они ставят последний штрих, но работа ещё продолжает держать их собой, не отпуская, до последней финальной черты, после которой наступает опустошение и пустота, в понимании, что вот наконец, закончено. Дитё родилось в муках, но открыло глаза и увидело свет.

   Настоящие мастера своего дела никогда не остаются довольный результатом, стремятся улучшить, изменить, довести до исключительного совершенства, но Азу умела отпускать себя. Понимала, что иногда несовершенство как раз и является тем маленьким оттеняющим штрихом, который должен оставаться всегда, неуловимый глазу акцент, подчёркивающий масштабность замысла.

   Она даже не поняла, что в образе Киёши к ней пришла смерть. А может быть поняла, потому что... Что - то такое начало появляться в её глазах, когда он одним резким движением погасил их свет навсегда. А затем поджёг мастерскую.

   Об этом загадочной убийстве трезвонили все газеты, показывали в новостях. Но пока, преступление не удалось раскрыть.

   До той дождливой ночи с засадой, Сато Изумо, никогда не заваливал работу, всегда выполнял чисто, не оставляя улик и следов, но это не обозначало, что для спец служб и полиции Изумо пребывал и оставался полным невидимкой. Свой хлеб федералы трескали не просто так, наверняка им интересовались. Вероятнее всего соответствующее досье в полиции имеется давным - давно. Но коррупция и сотрудничество с мафией в верхних кулуарах власти были есть и будут присутствовать всегда, на этом держится система.

   Пока Изумо полезен Маэде, исполняет работу и не дёргается, с точки зрения закона, он в безопасности. Сато понимал, что устранение художницы не пройдёт бесследно для них. Полиция станет проявлять интерес, задавать вопросы. Но у Сато имелось железное алиби. Рен где и когда угодно готов был подтвердить, что в момент убийства любовник находился вместе с ним. После чудесной ночи полной нежности Рен уснул, и проснулся утром, от запаха кофе, который Киёши варил собираясь на работу, и желая побаловать любовника завтраком.

   Но наличие алиби беспокоило Изумо куда меньше, возможности банально засветиться. И хотя официально, его данные, считались почти безупречными... Служащие юридической конторы, где он числился клерком, могли под присягой подтвердить его личность и характеристики... Изумо ощущал себя под колпаком. Возможно, за ним уже установили наблюдение. И это оказалось хуже всего. Ощущение собственной уязвимости и, какой - то обречённости перерастающее почти в паранойю, в ощущении, что за ним следят.

   И даже потрясающая улыбка Рена, приносящая облегчение и покой, воспринималась жуткой, полной болезненного смысла.

   Изумо казалось, что невидимые пальцы душат его за горло, с каждым днём сжимаясь всё сильнее и сильнее.

   Раньше он не ощущал этого давления, но в свете последних событий, оно сделалось слишком явным, угрожающим, заставляющим задыхаться.

   Он нервничал, вздрагивал от каждого шороха, ощущая себя зверем попавшем в ловушку.

   В довершение всех неприятностей он окончательно рассорился с Фудо.

   - Шила в мешке не утаишь, - сказал Каске после бурной ссоры, где они кричали друг на друга и наговорили много лишних слов.

   - Языки не заткнёшь. О том, что ты чокнулся на этом парне, знают все, кто имеет мозги, уши и глаза. Над тобой смеются даже стены, Сато. Маэда благоволил тебе, но ты истоптал все грани его терпения.

   Порви с ним, Изумо. Или тебе мало того, что случилось? Эта связь обернётся для тебя пулей в башке. Сато, ты мужик или сука? Ты подставляешь своего парня, втягиваешь его в такое дерьмо. Ждёшь, когда он увязнет по уши? Если это любовь...